На днях сайт Кремля заявил о том, что президент РФ Владимир Путин решил прервать полугодичный перерыв с визитами на Запад и посетить одну из стран Евросоюза. И хотя Греция не такая уж по большому счету и западная страна, да и явный аутсайдер во многих отношениях, тем не менее — она все же в ЕС. Чем могла быть вызвана столь длительная «западная изоляция» Путина, и не напоминает ли эта ситуация историю с беглым экс-президентом Украины Виктором Януковичем, которого в последние месяцы правления элементарно перестали приглашать во многие страны, а также почему Запад все же будет вынужден идти на контакты с «токсичной» Россией, — мнение российского публициста Лилии Шевцовой для «Апострофа».
Да, действительно, Владимир Путин собирается посетить Грецию. Не думаю, что эта страна является объектом стратегического интереса со стороны России, которая привыкла мыслить масштабами крупной игры и ключевых игроков. Но визит российского президента в Грецию является еще одним шагом на пути прорыва международной изоляции РФ, которая началась после аннексии Крыма. Впрочем, эта изоляция уже весьма «пористая». Так, Россию посетила не только делегация руководства Баварского Христианско-социального союза, но и недавно премьер министр Японии Синдзо Абе, который приехал с визитом к Путину в Сочи. Состоялась встреча Совета Россия-НАТО. Можно рассматривать в качестве антиизоляционистского шага поддержку Берлином идеи газопровода Норд Стрим-2…
Запад сейчас находится в поиске новой формулы отношений к России и к ее президенту, которая должна стать балансом диалога и сдерживания. С одной стороны, налицо все признаки того, что западный политический класс и западный бизнес, несмотря на их прагматизм и цинизм, не могут относиться к Кремлю с доверием. По крайней мере, пока в Кремле находится его нынешний хозяин. Не только разрушение международных правил игры, но и череда скандалов, включая историю с «допингианой» (т.е. использованием российскими спортсменами допинга на Олимпийских играх), вряд ли делают Россию и ее правящую элиту желаемым партнером Запада. Дело даже не в приверженности западного истеблишмента нормативным ценностям и морали — он, также как и российская и прочие элиты, замешан, например, в «панамагейте». Дело в том, что западное общественное мнение сделало Кремль «токсичным».Но в то же время не должно быть иллюзий в отношении того, что Запад смотрит на Путина, как смотрел в свое время на Януковича. Ничего подобного. Запад видит в Путине лидера ядерной державы, которая может уничтожить ведущую державу западного мира — Америку. И натворить массу других неприятностей. А поэтому западное сообщество пытается дозировать свое неприятие Кремля и российского президента. И можно не сомневаться, что Запад не пойдет на их изоляцию — напротив, сейчас в ключевых западных столицах идут попытки расширить каналы «коммуникации» с Кремлем.
О необходимости контактировать с Кремлем перед новым саммитом НАТО постоянно говорит его генсек Йенс Столтенберг. Объясняется это просто — либеральные демократии опасаются загонять Кремль в угол. Повторяю, речь идет о ядерной державе. И многие западные политики думают, как в свое время думали основатели германской Ostpolitik (внешняя политика Германии, направленная на развитие диалога со странами Восточной Европы, прежде всего — РФ, — прим. ред.): с Москвой нужно разговаривать и Москву нужно убеждать; путем убеждения мы можем Москву переубедить и повлиять на ее политику. Ostpolitik завершилась провалом. Но вера западных политиков в силу убеждения осталась. Сегодня коллективный Запад, пусть и без особых успехов, пытается найти сочетание диалога и сдерживания Москвы. Правда, пока непонятно, какую конкретно форму примет эта политика балансирования между двумя несовместимыми началами.
Если речь идет об успехах российской внешней политики, то в самой Москве многие пытаются доказывать их наличие. Да и западные комментаторы любят петь мантры о кремлевских «прорывах». В только что представленном докладе российского СВОП (Совет по внешней и оборонной политике РФ, — прим. ред.) «Стратегия для России», который представляет мейнстрим российской экспертной мысли во внешней политике, российская дипломатия определяется как «мастерская», а внешняя политика — «как успешная». Но насколько успешной может быть внешняя политика государства, которая привела к его конфронтации с западным миром и к коллективным санкциям против этого государства? Кремлевский успех проявляется в том, что действия Москвы застают Запад постоянно врасплох. Но заметим, что Кремль фактически разбудил Запад и заставил его приступить к координированным действиям по сдерживанию России. А это уже не успех, это стратегическое поражение Москвы.
Если говорить об успехах Москвы на «восточном направлении», то обращусь к той же Стратегии СВОП, в которой признается, что «недостаточно обеспечивается экономико-политический поворот на Восток. В полусне пребывает ШОС(Шанхайская организация сотрудничества, — прим. ред.); не видно результатов договоренности по «сопряжению» ЭПШП и ЕАЭС (Экономический пояс Шелкового пути и Евразийский экономический союз, — прим. ред.)». Доверимся анализу нашего мейнстрима. Даже прокремлевские эксперты вынуждены признать, что особого успеха с поворотом Москвы на Восток не произошло.
Да, западные политики не могут себе позволить такой роскоши, как полное игнорирование Путина либо изоляция России. Но все зависит о того, какую форму «коммуникации» они найдут с Москвой. До недавнего времени политика Запада создавала впечатление политики попустительства, которая порождала в Москве стремление проверить, где находится «красная черта», и вообще есть ли она. Какую модальность Запад выберет теперь, пока сказать трудно. Запад в прострации — слишком много вызовов, на которые нужно отвечать. И отвечать некому. Впервые в такой критический момент истории во главе основных стран Запада оказались слабые и «импотентные» лидеры. Все — кроме Ангелы Меркель, но и ее потенциал ослаблен проблемой беженцев. Пока она держит Запад на своих плечах, ведь Америка взяла паузу. Но как долго канцлер Меркель сможет подменять остальных западных лидеров?
